История 43-летнего езида, Хасана Хадра душераздирающа. Хасан и его супруга пережили нападение ИГИЛ на их деревню, но потеряли троих детей. Их до сих пор преследуют кошмары тех дней, и они не знают, живы их дети или мертвы, супруги вспоминают:

«Мы пережили самые худшие дни нашей жизни там, мы до сих пор находимся в страхе за судьбу наших детей, так как мы до сих пор ничего о них не знаем. В те дни, когда мы ждали помощи в горах, в ночные часы доносились вопли женщин и стоны больных, спящих на каменистой земле, иногда были слышны выстрелы. Нас по сей день преследуют кошмары тех дней

ИГИЛ убили десятки людей на пересечении нашего села и на дорогах, ведущих к горе. Мы очень надеемся, что наши дети до сих пор живы, их судьба неизвестна, мы не знаем, находятся они в плену ИГИЛ или погибли. Это глубокая рана, которая не заживет и заставляет нас переживать трагедию каждый день».

«Спустя девять лет в езидской реальности ничего не изменилось, поэтому мы говорим, что геноцид продолжается, поскольку его последствия и основы все еще присутствуют и затрагивают езидов повсюду», — говорит Фарис Катти, советник Высшего духовного совета езидов и Сотрудник по связям с общественностью Культурного центра при храме Лалеш и социального управления.

Катти добавляет, комментируя описание во многих европейских странах того, чему подверглись езиды, как геноцида: «Даже международное признание больше не имеет реальной ценности, потому что декларации ООН не пошли дальше стадии деклараций, и на местах фактически ничего не изменилось.

Да, езиды нуждаются в международном официальном признании и судебном признании преступлений геноцида, чтобы избежать их повторения в будущем, но это должно сопровождаться международным давлением, чтобы заставить Ирак создать условия и предоставить гарантии для жизни езидов в своей географии в безопасности».

Активист Саад Хусейн считает, что все езиды сталкиваются с трудными обстоятельствами между двумя вариантами возвращения в разрушенный Синджар, где ведется борьба за влияние между несколькими местными и региональными силами, и принятием жизни лагерей, «но ситуация более сложна для тех, у кого пропали дочери или сыновья, кто не знает, живы они или мертвы, они с нетерпением ждут тщательного обыска лагерей семей ИГИЛ в Аль-Холе, Сирии, или вскрытия могил и установления личности их жертв, а это потребует еще многих лет ожидания. В конце концов, каждый езид живет в состоянии разочарования и тревоги, видя, что многие палачи сегодня на свободе, а жертвы перемещены навсегда».